Могильщики эпохи. Как мы теряем Россию. Часть 4
Шестая колонна
"Оранжевый сценарий" предсказывался заранее, готовился достаточно грубо и открыто, опирался на информационную, технологическую и финансовую инфраструктуру внешней поддержки очевидным для всех образом. Обстоятельства, связанные с ролью в этих процессах пятой колонны, как и сама её тема, были уверенно и громко озвучены комментаторами-лоялистами — а также представителями высшего руководства страны. Факты налицо — публичная апелляция Касьянова к странам Евросоюза с требованием (за месяц до 4 декабря) не признавать итоги выборов легитимными, весенний (2011 года) призыв вице-президента Байдена к консолидации оппозиционных сил и его поддержка КПРФ как наиболее мощной протестной силы, саморазоблачительная активность Хилари Клинтон, Маккейна и многочисленных евродемократизаторов, совершенно типовые (и очень знакомые по грузинским, украинским и прочим "цветным революциям") технологии узурпации общественного мнения, среди которых — заблаговременная разработка революционного дизайна и революционной моды (белые ленточки, заранее зарегистрированные сайты, заранее же скреативленный термин "снежная революция", временно нейтрализованный погодной аномалией) и, конечно, эффектная многоходовая спецоперация Навального по оскорбительному "брендированию" партии "Единая Россия".
Однако, как бы ни хотелось растерянной власти свести всё к проискам пятой колонны и финансовым ресурсам госдепа, ими проблема явно не исчерпывается.
Вообще, в России всякий тяжелый кризис, выражающийся в ослаблении государства и в протестной консолидации общества, не может обойтись без ответа на знаменитый вопрос Милюкова: "Что это — глупость или измена?" (один из ответов, принадлежащий моему другу, таков: "Глупость — всегда — даже когда еще и измена"). Но если технология измены хорошо исследована, то технология глупости остается, как правило, за кадром. Просто потому, что к моменту раскрутки маховика социальной истерии люди утрачивают способность к объективным оценкам, а такие слова, как "глупость", воспринимаются (и употребляются) исключительно в качестве ругательства. Между тем, именно шестая колонна, главный кадровый ресурс технологии глупости, делает процесс революционной раскачки необратимым. Я имею в виду специфический именно для нас корпус высокопоставленных шестерок и холуев. Данные термины используются здесь исключительно как оценочное суждение, определяющее социально-психологическую сущность слоя российской номенклатурной бюрократии, для которого единственным критерием успеха является отсутствие неудовольствия со стороны начальства.
В условиях, когда "пирамида власти" на протяжении двенадцати лет остается перевернутой (то есть всей своей массой опирается на острие — первое лицо режима), это приводит к лавинообразной деинтеллектуализации власти. Когда единственным, что интересует бюрократию, становится "хорошее настроение" начальника, вся информационная политика превращается в систему фальсификации общественного мнения в интересах формирования картинки, которая улучшала бы это самое настроение. Очень скоро те участники процесса, которые выбиваются из общего ряда, позволяют себе не подогнанные под капризы начальства интерпретации и портят ему настроение, выдавливаются из обоймы. При этом под запретом оказывается — вне зависимости от уровня, качества и направленности — любое притязание на несанкционированное собственное мнение и действие (даже если речь идет об искренней любви к начальству). В такой ситуации отрицательная обратная связь (когда система действует так, чтобы устранить причины появления тревожных сигналов и тем самым погасить эти сигналы) подменяется положительной — когда все силы бросаются на то, чтобы подавить сами сигналы тревоги, в результате чего внешние негативные факторы безудержно нарастают и система идет вразнос.
Эффективность глупости как технологии разрушения и раскачки становится фантастической. Одно (совершенно бесплатное) высказывание какого-нибудь не генерального, а всего лишь пресс-секретаря в защиту испорченного настроения патрона в связи с то ли бывшим, то ли не бывшим свистом спортивных фанатов наносит режиму куда более невосполнимый и системный ущерб, чем миллиарды, вложенные Госдепом в поддержку многотысячных акций всех пятых колонн страны, вместе взятых. Один бестолковый бросок холуя-медиамагната на защиту вертикали власти от обсценных шуточек распоясавшихся журналистов консолидирует медиа-сообщество в протестное и легализует самые хулиганские формы его общения с властью куда надежнее, чем побуквенная оплата Березовским всех публичных антипутинских выкриков в мире.
Власть может быть жестокой и несправедливой. Может быть жульнической и воровской. И при этом пользоваться любовью и поддержкой благодарного населения. Самопроизвольное превращение народа в оппозицию происходит только тогда, когда власть начинает выглядеть слабой и глупой. Слабее и глупее своего народа.
Злодей и убийца миллионов Сталин остался в массовом сознании мифологическим героем (не важно — "хорошим" или "плохим"), потому что понимал необходимость передачи в условиях диктатуры контрольных функций демократии другим структурам — мощным спецслужбам, экспертам, лидерам общественного мнения и т.д. Которые под страхом смерти и контролируя друг друга должны были предоставлять вождю подобие объективной картины мира. Любимый генсек нашего выдающегося прессека превратился навсегда в посмешище и анекдот про сиськи-масиськи не потому, что неразборчиво говорил, а потому, что при нем главным смыслом любой деятельности стала отчетность, а значит, главным содержанием — приписки. То есть фальсификация этой самой картины мира для успокоения начальства.
Россия в который раз в своей истории стала заложницей собственных опричников. Но сегодняшняя ситуация имеет уникальные и очень опасные особенности.
Победа Путина на президентских выборах практически гарантирована. Она обеспечена многолетней инерцией сложившихся между ним и Россией прямых, без посредников, отношений. Эти отношения в последнее время портятся. Но портятся медленнее, чем приближаются выборы.
Однако дальше мы оказываемся в ситуации действительно катастрофической — и вовсе не из-за "оранжевых поползновений" болотной оппозиции. До революции пока что дело не дойдет, а если пользоваться аналогиями (это облегчает понимание, хотя вовсе ничего не объясняет), то мы сейчас еще далеки от 1916 года. Гораздо ближе к 1904.
Сейчас все "меньшинства" слабы, а население — особенно в регионах — запрягает очень медленно. Так что 4 марта и следующие недели (и даже месяцы) Россия проскочит. Но в совершенно новом качестве.
"Пятая" и "шестая" колонны, прозападные "рукопожатные и неполживые", с болотной стороны, и энергичные политические морлоки с поклонной, нашли друг друга. Феномен путинской популярности никогда не был простым, "классовым". Образованный, активный слой общества, иногда именуемый "интеллигенцией", давно утратил право на то, чтобы говорить о нем с придыханием, однако и идиотские цитаты интеллигента Ленина, воспроизведенные интеллигентом Говорухиным, проблемы не решают, а только добавляют в жизнь идиотизма. Путин, как и всякий популярный лидер, действующий в эволюционной парадигме, не может не иметь опоры в "культурном слое", потому что именно представители "культурного слоя" в его электорате обеспечивают моральное обоснование для существования большинства. Выступать "за Путина" всегда было не менее модно, чем против. Более того, именно представители "культурного слоя" задавали тон в идеологическом обеспечении путинского режима.
Что же произойдет сейчас, когда победа Путина будет "обеспечена" простыми саратовскими парнями, а умеренная идеология "национальной консервативной модернизации" вытеснится кургиняновско-прохановским кликушеством? А вот что: вся огромная масса "путинских выгодоприобретателей", все эти молодые-умные-рассерженные, они же инноваторы, успешные менеджеры и креативный класс, — в общем, все эти люди, которым грубость, жлобство и неуважение никогда не покажутся нормальными чертами облика власти, перейдут к режиму в жесткую моральную оппозицию (тон в которой будут задавать — они же предупреждали! — самые одиозные и истеричные из рукопожатных). А большинство — состоящее из "бюджетников", "трудяг", представителей диаспор, предпринимателей глубоко провинциального (а иногда и криминального) пошиба — станет аморальным большинством.
Подобная ситуация совершенно понятна и предсказуема. И заканчивается она — не сразу — но именно что революцией. Направленной против ненавистных "больно умных". Обычно такую революцию называют культурной революцией. Потому что у ее организаторов, как говаривал один видный пропагандист и агитатор, рука тянется к пистолету именно при слове "культура".
Роман Захаров.
От редакции. Предложенная читателям статья является четвёртой частью пятиглавного текста. Продолжение следует... Мнение автора может не совпадать с мнением редакции Псковского агентства информации.
