Espresso от Саши Донецкого: Без вина виноватые?

Кроме сугубо медицинских, существуют и культурологические определения алкоголя. Одну из таких дефиниций я обнаружил в энциклопедии "Постмодернизм": "Алкоголь — этиловый спирт, этанол. Наиболее распространённое в Западной и Центральной Европе, России, Северной Америке, части государств Азии вещество наркотического действия, оказывающее депрессивное воздействие на нервную систему. Алкоголь известен как значимый компонент, обусловливающий поведенческие сценарии людей с самых ранних стадий эволюции социума. Способность алкоголя вызывать у человека состояние эйфории, вуалировать заботы и формировать сопутствующие иллюзорные представления уже в глубокой древности воспринималась людьми как свойство безусловно сакрального типа".

В качестве примера философской интерпретации составители энциклопедии предложили позицию авторитетного французского мыслителя-постмодерниста Жиля Делёза. Алкоголизм, по мысли Делёза, суть сразу и любовь, и утрата любви, и деньги, и безденежье, и родина, и её потеря. Это сразу объект, потеря объекта и закон, управляющий этой потерей в налаженном процессе разрушения.

Как говорится, без бутылки здесь вряд ли разберёшься: "ин вино веритас".

Вероятно, понимая, что истина действительно в вине, а не где-либо ещё, Институт регионального развития Псковской области решил провести очередной экспертный семинар не "на сухую", а – чтоб лучше думалось - в процессе дегустации спиртных напитков, в частности, вина. К доброму и вкусному алкоголю располагало как избранное место (одно из псковских кафе, специализирующееся преимущественно на пропаганде виночерпия), так и избранная для семинара тема: алкогольные стереотипы.

То есть потенциальным участникам семинара предлагался классический формат симпозиума. Вспомним знаменитый диалог Платона "Пир". Как утверждают знатоки, более адекватный перевод оригинального названия – "Попойка".

Если помните, Сократ и его друзья собираются вместе, чтобы попить вина и обсудить диалектику такого неоднозначного феномена как любовь (Эрот). В итоге, отыскав-таки вожделенную Истину, философы надираются до бесчувствия и вповалку засыпают. Один Сократ, как самый крепкий и мудрый, поднимается с ложа и уходит домой.

У псковских мыслителей, к счастью, до экстрима не дошло, однако мыслей, ярких и разных, хватало. А вылились ли они, не в бокал, а в какую-никакую истину - вопрос открытый, как откупоренная перед ужином бутылка. Ибо, когда вас уверяют, что всё зло алкоголя исключительно в том, что русские его неправильно употребляют, некоторые борцы за народную трезвость готовы схватиться за револьверы.

Доклад об алкогольных стереотипах собравшимся в кафе гурманам мысли представил небезызвестный в Пскове пропагандист "культурного пития" (в недавнем прошлом промоутер чая) Денис Шумаков, который, предваряя свою лекцию, заметил, что алкоголь мы всегда пьём не просто так, а "из методических соображений".

Для начала Денис, сопровождая ликбез вскрытием бутылки и розливом её содержимого по бокалам, напомнил, что само слово "алкоголь" - арабского происхождения и в русском языке обозначает: 1) этиловый спирт вообще (этанол) и 2) собственно спиртосодержащие напитки.

Алкогольные напитки в свою очередь делятся на продукты брожения (сахар или крахмал плюс дрожжи) и продукты дистилляции. Продукты брожения (квас, вино, пиво, саке и кумыс) не бывают крепче 15 градусов, поскольку при концентрации свыше 15 градусов дрожжи погибают. Более крепкий алкоголь получают в процессе разделения содержащей алкоголь жидкости на фракции. При дистилляции получают дистилляты: бренди, виски, чачу, граппу и т. п., включая и более привычный русскому уху "самогон". В ректификационной колонне извлекают собственно чистый спирт, из которого затем (смешивая с водой) делают водку. Если же говорить о воздействии на вкусовые рецепторы, то дистилляты, несомненно, "вкуснее", чем ректификаты, которые перед употреблением желательно охлаждать – "чтобы легче входило". И здесь, по Денису Шумакову проходит первая и принципиальная граница между продуктами: дистилляты больше пьют для удовольствия в процессе, а ректификаты, ради эффекта, то есть чтобы "банально ужраться".

Начислив слушателям по очередной порции вина, Денис перешёл к разделу "функциональность алкогольных напитков". Согласно его теории, функциональность алкоголя якобы чётко делится на "наркотическую" и "гастрономическую".

Если главная цель – наркотическое состояние, которое вызывает алкоголь (в нашей стране единственный на данный момент легальный наркотик), то ни о какой культуре потребления заикаться уже не стоит. Тут речь идёт о субкультуре, то есть темах, табуированных для большинства. Для этой парадигмы потребления характерна так называемая "лукавизация" (термин Шумакова – от слова "лукавство") информации и криминализация рынка. В ценностном плане превалирует доминанта убедительности, эмоциональная составляющая, а не интеллект ("Ты что, слабак, 100 грамм не выпьешь?"), а также наркотические критерии оценки продукта: "Чистая, как слеза". Как следствие, горькое и неутешительное, мы имеем дело с алкоголем в функции "продукта, управляющего людьми".

Наоборот, если цель пития – извлечение гастрономических ощущений, то мы имеем дело с культурой потребления (различного рода словари вкусов и ароматов, описания традиций и ритуалов и т. д.), при этом для парадигмы характерна информационная прозрачность (сорта винограда, состав почв, описания технологий производства). Культурное потребление алкоголя предполагает развитие рынка (в том числе и вторичного) и высокую степень профессионализации (нужны люди, разбирающиеся в предмете - сомелье). При этом для культурно пьющих людей важны не наркотические критерии, а чисто гастрономические. И тогда мы имеем дело с алкоголем как "управляемым продуктом".

Вывод из выше изложенного, разумеется, один: необходимо переводить общественный фокус от субкультуры потребления алкоголя (в качестве наркотика) к культуре потребления (имеющего пищевую и эстетическую ценность), однако, каким способом осуществить подобный перевод, Денис Шумаков не знает, в чём честно и признался.

Ещё он посетовал на то, что русские писатели и художники, особенно такие легендарные и авторитетные, как Михаил Булгаков, Сергей Есенин, Венедикт Ерофеев, Сергей Довлатов, группа "Митьки" и другие, нанесли непоправимый вред институции "культуры пития", эстетизировав русское пьянство исключительно в его наркотической функции, то есть как средство достижения необычных экзистенциальных состояний.

Я не теоретик, а, скорее, практик, причём со стажем, так что теория Дениса Шумакова при всей её внешней и балабольской эффектности имеет один изъян, который, увы, убивает любые аргументы: в реальности невозможно отделить гастрономические эффекты, допустим, вина от его наркотических эффектов.

Вовсе не случайно обывательское сознание связывает безалкогольное пиво или вино с силиконовой женщиной.

Зачем мне вкус вина без сопутствующего ему лёгкого кайфа?

С манекеном жить не будешь, если, конечно, ты не законченный перверт.

И это факт для любого вменяемого индивида, пьющего алкоголь и получающего от него удовольствие. Да и наркологи подтвердят, что алкоголизм зачастую начинается именно с гастрономических предпочтений. У человека просто-напросто вырабатывается вкусовой "условный рефлекс", как у собаки Павлова. А там и до реальной зависимости недалеко.

Забыл Денис и о коварстве алкоголя: начать вполне можно и с изысканных дегустаций, а вот закончить дурдомом и смирительной рубашкой.

Если по статистике до 15% людей рождаются генетически предрасположенными к алкоголизму (они в этом не виноваты), то что бы такие люди ни пили, элитное вино (цена одной бутылки – среднестатистическая зарплата в стране) или водку за 100 рублей, итог один - алкогольная зависимость и сопутствующие негативные последствия вроде интеллектуальной и физической деградации.

"Панацея" от Дениса Шумакова выглядит так: россияне дружно перестают пить водку и другой крепкий алкоголь и переходят на вина, которые смакуют перед ужином.

Грубо формулируя, мы виноваты в том, что пьём не "те напитки" и не "так, как надо".

Здесь замечу, что подобные буржуазные привычки русскому народу вообще-то не очень свойственны, а если учесть социально-экономические и климатические параметры, в которых русским приходится существовать, то такие дегустации в лучшем случае будут расцениваться как придуривание и блажь. В худшем же – спровоцируют ненависть, подобную знаменитому стишку Маяковского: "Жри ананасы, рябчиков жуй. День твой последний приходит, буржуй!"

Институт регионального развития со своей стороны, как бы подтверждая разрыв между желаемым и действительным, представил результаты соцопроса, который был проведён на территории Псковской области в сентябре прошлого года.

Всего было опрошено 1600 респондентов, и оказалось, что так сказать "средне статистически" псковичи пьют меньше, чем в целом по России (4,5 литра в год), хотя полностью доверять полученным данным нельзя: алкоголь – тема табуированная, и в искренности опрошенных приходится сильно сомневаться.

Тем не менее, структура потребления свидетельствует: до средиземноморских стран нам дальше, чем до Марса.

Сегодня на Псковщине 53% опрошенных предпочитают пиво (которое на самом деле понятно – не совсем пиво, а скорей "ёрш"), 30% - водку, остальные пьют вина, коньяки, вермуты и виски.

До Марса русская ракета, быть может, к середине века и долетит, а вот до вина как главного алкогольного предпочтения – россияне дозреют вряд ли.

Саша ДОНЕЦКИЙ.