Espresso от Саши Донецкого. Псковландия: "Еврорегион" или "Медвежий угол"?

Познавая в сравнении

Неделя в Таллине, и привыкаешь к чистоте улиц, аккуратности пейзажа, вежливости прохожих и предупредительности автомобилистов, неизменно тормозящих перед всякой "зеброй" или пешеходом. Страны Прибалтики и в СССР (в их числе и соседняя Эстония), всегда считались у нас образцом жилищно-коммунального порядка. Неким советским "Западом", вопреки процессу русификации, сохранившим культуру быта, унаследованную от потомков немцев, датчан и шведов. А уж спустя 20 лет независимости и, - особенно, - после официального вступления в Евросоюз, бывшие советские республики не только выглядят, но и являются по факту частью единого европейского пространства.

Но здесь речь даже не о пресловутой геополитике или разнице национальных менталитетов. Речь, скорее, об ощущениях, о том, что фиксирует зрение, навевая размышления о собственной незавидной судьбе, если ты не отделяешь ее от "всего, что совершается дома" (Иван Тургенев). Еще о впечатлениях, прямо по Марксу и Энгельсу, только наоборот, когда сознание определяет бытие.

Помню, в возрасте эдак лет четырнадцати, посетив Тарту, поразился такому факту. Шла по улице эстонская старушка, вся скрюченная и дряхлая, как Баба Яга. И вот увидела она на асфальте кленовые листья, и принялась прилежно и споро их подбирать и относить в урну. Никто ее не просил этого делать, ведь она не дворник, а не смогла пройти мимо. Менталитет-с, однако.

Вот еще окрестности Тарту, и окружающий ландшафт, поля, леса и перелески почти неотличимые от родных просторов, преображены цивилизацией. Бледным пятном мелькает луна в мутной мгле, но отражающие свет фар столбики, при привычной уже гладкости скольжения шин, добавляют водителю дополнительный комфорт.

Таможенный пункт: пара часов ожидания и необходимых формальностей, и ты на Родине. Еще несколько километров пути... Как вдруг…

Такое чувство, что проваливаешься во мрак, в невообразимую глушь, метафизическую воронку, которую обычно и принято называть "медвежьим углом". Никакой тебе цивилизации. Всё. Аллес. Европа кончилась. Вокруг тайга и бурелом, колеса ловят колдобины да ямы, и полное ощущение, что сейчас из-за поворота, из кромешной тьмы, выскочит огромный бурый медведь в лаптях на лыжах и поднимет лапу, голосуя: "Довези, шеф, до ближайшей пасеки".

Не ошибусь, если предположу, что похожие чувства испытывают почти все, кто пересекает границу "оттуда - сюда". И чем дальше и дольше, тем контраст между "евросоюзной" Эстонщиной и российской Псковландией разительней и трагичней.

Две территории, примерно равные по масштабу и ресурсам, обретают абсолютно разные внешние черты, подобно двум одноклассницам и соседкам, что одновременно вышли замуж – одна удачно, а другая – не очень.

Та, что удачно, Эстония, с возрастом все больше превращается в ухоженную респектабельную даму в наряде европейского качества. А та, что не очень, Псковщина, спивается вместе с мужем, непутевым государством, донашивает ветхую советскую одежку, потихоньку деградирует, и уже не способна скрыть от окружающих отечных синяков под глазами, неопрятной дряблости кожи и глубоких старческих морщин.

Псков-Айлэнд?

У Василия Аксенова есть сатирико-фантастический роман "Остров Крым", в котором представлена альтернативная геополитическая история. Для тех, кто не читал: действие романа происходит в независимой от СССР республике Крым, после Гражданской войны оставшейся отдельным куском "несоветской России", чем-то вроде китайского Тайваня, только русского, где "окопались" все, кто не принял Советскую власть.

Автор сделал фантастическое допущение, что Крым был не полуостровом, а островом, что позволило Белой армии отбить "ледовый поход" красных, наподобие того, как в реальной истории "белополяки" в августе 1920 совершили свое "Чудо на Висле", наголову разбив наступавшие на Варшаву советские дивизии.

Счастливо пережив Вторую Мировую войну, "остров Крым" служит Аксенову художественной "моделью", территорией социально-экономических чудес, своего рода литературным "Кони-Айлэндом", позволяющим пофантазировать на предмет того, как могла бы жить Россия, если бы победили не большевики, а их противники-соотечественники по другую сторону идеологических окопов.

Роман "Остров Крым" принадлежит своему времени, эпохе "железного занавеса" и непримиримого противостояния двух систем, но, как оказалось, противостояние это никуда не делось и спустя 20 лет после падения Берлинской стены. Конфликт этот не столько даже идеологический, сколько мировоззренческий, ментальный, почти по Киплингу: "Запад есть Запад, Восток есть Восток, и их неизменна суть, пока не призвал облака и песок Всевышний на Страшный Суд".

Теперь представим, что фантастическая ситуация, изложенная в романе Аксенова, произошла на самом деле, только не в Крыму, а на Псковщине. А что? Всякого рода альтернативные сценарии исторических событий сегодня – это не только сюжеты популярных компьютерных игр, но и интересное направление в развитии актуального научного дискурса. Выстраивая различные виртуальные модели прошлого, можно лучше понять настоящее и даже заглянуть в будущее.

Так вот, Псковщина в роли своеобразного "Острова Крыма" вполне себе могла бы реально существовать, сложись причинно-следственная и временная мозаика несколько причудливей. Допустим, польская армия Юзефа Пилсудского достигла настолько мощного стратегического преимущества, что сбылись бы его мечты и планы и была-таки создана конфедерация "Междуморие", в которую кроме Польши, Литвы, Западной Украины и Белоруссии вошла бы и наша Псковщина?

Государственная граница проходила бы не по Печорскому и Пыталовскому уездам, а гораздо восточней, скажем, где-нибудь неподалеку от Дно на востоке и под Себежем на юге. К началу тридцатых годов уцелевший от большевиков "островок" исконно русских земель начал бы аккумулировать в себя людские ресурсы – всех русских, кто вынужден был покинуть Родину. Эмигранты из Берлина и Парижа, Белграда и Праги,  Сан-Франциско и Шанхая устремились бы в новоявленную конфедерацию, в Псков и окрестности – возводить новый русский мир, провозгласили бы Вечевую Республику, обрели бы сначала автономию, а затем и суверенитет, укрепили бы границы и военную мощь своей "маленькой Руси".

А, главное, в годы мировых испытаний и вызовов свободная Псковландия сыграла бы важную партию во всем глобальном геополитическом спектакле. После чего, на правах держав-победительниц, вошла бы в ООН, НАТО и ЕЭС, все глубже интегрируясь в "Общий дом" и выступая в качестве наглядного примера исторической альтернативы Совдепии.

Допустим даже, что центральная и южная Европа входили бы в сферу советского влияния. Независимый Псков объединял бы потомков тех, кто бежал от Красного террора идеей строительства "Другой России".

При этом, пресловутое нынче самоназвание "скобари" стало бы не обидным ругательством, как нынче, а гордым обозначением новой национальной идентичности "западных русских людей". Европейцев, унаследовавших кровь и духовные традиции лучших представителей "великой России" и построивших свой обетованный Китеж-град.

Да не где-нибудь на Брайтон-бич, а в родном заветном Лукоморье, откуда, собственно, и пошла Русь изначальная.

Раша, да не наша

Понимаю, что частица "бы" в данном случае указывает на необратимость исторического процесса, на, если хотите, историческую Судьбу, однако же, никто не мешает нам фантазировать, учитывая, что последние несколько десятилетий не принесли Псковщине ничего, кроме потерь.

Территория, уничижительно и иронично называемая "солнечным Скобаристаном", стремительно и безвозвратно теряет спивающееся и деградирующее население, а бесхозные обезлюдившие просторы зарастают дикими джунглями ядовитого борщевика.

Пока над субъектом Федерации висит Дамоклов меч депопуляции, в мозгах некоторых идеологов "партии власти" упорно зреют очередные "планы Маршалла", как "нам обустроить Россию".

И время от времени эти прожекты "выбрасываются" в федеральные средства массовой информации – видимо, чтобы проверить реакцию местных "элит" и ошметков электората. Будет ли сопротивление, и насколько сильным, пора начинать "оптимизировать", или еще рановато?

Один из проектов мобилизации экономических ресурсов страны предполагает создание так называемых "макрорегионов" или "агломераций" крупных скоплений городов, объединенных общей логикой развития и транспортной инфраструктурой нового уровня.

Подчеркну, что эти планы – вовсе не художественные гипотезы, наподобие "Острова Крыма" Васи Аксенова, а серьезные и вполне себе научно обоснованные (наверняка уже не одна докторская диссертация на эту тему защищена) планы "Единой России", и когда наш двуглавый орел кукарекнет, оправдываться, либо выражать протесты будет поздно.

Потому что условной "деревне" (а в эту категорию попадает и наша Псковщина) в разработанной "картине мира" отводится унизительная роль "рекреационной зоны".

Иначе говоря, в лучшем случае, Псковщину ждет участь природно-ландшафтного заповедника, то есть всё того же "Медвежьего угла", национального парка, как где-нибудь в Зимбабве, куда будут ездить на отдых – поохотиться и половить рыбку в прудах - жители выше означенных "агломераций".

Здесь для пущей экзотики и заросли ядовитого борщевика пригодятся, а также запущенные в массовое сознание "снежные человеки", поиск которых по лесам и болотам может стать заманчивым аттракционом для дополнительного привлечения туристов.

Ясно, что скобарям в этом парке аттракционов "Пост-Юрского периода" будет отведена роль обслуживающего персонала, то бишь людей в плисовых штанах и нарядных косоворотках, подсаживающих ценителей активного отдыха на специально завезенных верблюдов и подносящих гостям из мегаполисов рюмку эксклюзивной водки "Пушкин", изготовленной по спецзаказу на заводе "Кристалл".

Вот такая "неизгладимая" перспектива, весьма, увы, не далекая от намечающейся истины. И в этом мало утешительном для патриотов края сценарии есть только одна альтернатива, пусть и выглядящая сейчас фантастикой в духе Жюля Верна, - стать тем, что можно было бы назвать русским "еврорегионом".

Не "медвежьим углом", откуда и медведи скоро начнут в спешке и ужасе мигрировать, испортив шкуру в ядовитых зарослях борщевика, а современной территорией, интегрированной в общеевропейский социально-экономический ареал.

Он сказал: "Поехали!.."

Можно сколь угодно долго рассусоливать о том, что все это-де "благие намерения", скобарские "Нью-Васюки", и бла-бла-бла, не имеющие ничего общего с посконной реальностью. Однако не будем забывать, что у настоящей, а не мифической, Псковщины в ее богатой на войны истории были периоды как несомненного социально-экономического расцвета, так и падения.

Причем, даже не заглядывая далеко в "глубь веков", а близоруко посмотрев на век двадцатый. В 60-70-ые годы за довольно короткий по историческим меркам срок Псков стал инновационной площадкой и сборочным цехом для многих предприятий, жаль, конечно, что большинство из них входили в отечественный ВПК, фактически уничтоженный после крушения СССР.

Сегодня псковские чиновники если могут чем-то похвастать, так это редкими и буквально "выстраданными" инвестициями в какое-нибудь изначально рентабельное предприятие (вроде строительства завода по производству сигаретных фильтров), либо деньгами, буквально "выбитыми" из федеральных властей на юбилейные мероприятия, как это произошло недавно с Изборским праздником, который обретет-таки всероссийское и государственное звучание.

Эти разовые инъекции, конечно, оживят пациента, и не исключено, что ему станет немного лучше и веселей, но общего течения болезни не изменят. А ведь если размышлять глобально и дерзко, на самом деле - с позиции высших государственных интересов, - то ничто не мешает экологически чистой территории на Северо-Западе России совершить новый технологический рывок и, следовательно, социально-экономический прорыв. К тому же при нынешнем развитии технологий для этого потребуются вовсе не десятилетия, а много более сжатые сроки. Потешаться над идеей "псковского Сколково" нам никто не мешает, но есть ли местной "силиконовой деревне" реальная альтернатива?

Да, есть – подсаживать туристов на верблюдов до завтрака с рюмкой холодной водки с солёными лисичками и угощать после ужина медвежатиной и манящими прелестями псковских девок.

Понятно, что "привет из Сингапура" покамест выглядит для псковичей чем-то вроде глянцевой открытки с обещанием многомиллионного чека от неведомого богатого "дядюшки", который то ли "прикололся" над гипотетическим племянничком, то ли сам слегка спятил с ума.

Но как бы с этим "дядюшкой" не сложились реальные дела, для озадаченного племянника, напрочь застрявшего в зарослях борщевика, он подобен сумасшедшему ядру, на котором барон Мюнхгаузен совершил свой полет над позициями врага.

Нам всем необходимо даже не ядро, поскольку ядро устарело, а самонаводящаяся ракета, способная преодолеть привычную инерцию мышления и вязкий саботаж местного чиновничества, мощный двигатель, выносящий за пределы скорбного притяжения вниз.

А уж что или кто станет такой "ракетой", заокеанский инвестор или глобальный государственный нацпроект из Москвы, по правде говоря, - не имеет особого значения.

Саша Донецкий