История одной псковской улицы

Cовременное название улицы - Спегальского.

Название улица получила по Михайловскому монастырю, основанному в 1336 году. Улице, в свою очередь, именами были обязаны Михайловские ворота и башня. До настоящего времени постройки Михайловского монастыря не сохранились.

Обогнув Михайловскую башню спустимся на берег реки Псковы и пройдем вдоль берега, на котором стоит стена, до пролома.

Михайловская – это название улицы в Пскове, городе старинном, наполненном колокольным перезвоном от множества церквей, купола которых, по замечанию местного поэта, "взлетают ракетой белоликой в бездонный утренний простор".

Город разделяют на микрорайоны две реки. Одна побольше, мать-река, другая – её дочка. Дочка-река в пору детства моей матери была просто мелководной, а теперь совсем заглохла. Неподалёку от берегов этой речушки и проходила улица детства и юности Тамары Маркеловой – Михайловская. Когда-то на эту речку бабушка Татьяна ходила полоскать бельё.

Стоит спуститься с большой горы, пройти мимо зарослей бузины, крапивы и малинника, от которых несёт почему-то падалью, – и мы оказываемся наверху блаженства – у воды.

Раньше зимою горку, ведущую к реке, заливали, и тогда детворе можно было лететь по ней на санках, высекая огненные искры, или скромно, не рискуя сломать шею, съезжать вниз на картонке. Внизу по спуску был большой камень, поэтому, если санки несло на него, нужно было умудриться свалиться с санок набок. Иначе не миновать разбитого в кровь носа. Вечером обледеневшие шаровары ставились к печке или сушились на верёвке около неё, если какого-нибудь бедолагу под всеобщий смех ребят заносило в ручей-вонючку, который никогда не замерзал, стекая со склона горы к её подножию. Так вот. Рядом с рекой и горкой и находилась эта самая улица.

После Великой Отечественной войны на ней уцелело всего несколько домов. Родной дом моей мамы был один из немногих. Существует предание, что после войны бабушка во дворе дома обнаружила невзорвавшуюся бомбу. Дом был стар, угрюм и сер. Был ли он когда-нибудь кем-нибудь покрашен, неизвестно. Кое-где проглядывались остатки темно-коричневой краски, но дети от поколения к поколению усердно уничтожали их, когда у них чесались руки.

Невзрачное, небольшое, в один этаж, это строение стояло здесь со времени ?но. Говорят, до Октября дом принадлежал попу. Когда его прогнали новые власти, он предал строение анафеме. Ходили слухи, что прежний владелец закопал в подвале золотые монеты, но никто никогда их не находил. Не было у жильцов металлоискателя.

Кроме семьи моей матери жило здесь ещё множество других семей. Почти одно женское население, потерявшее за годы войны своих кормильцев. Населён дом был густо. Кровати стояли вплотную друг к другу, иногда в два яруса. В общей кухне негде было развернуться худозадому послевоенному слабому полу, крикливому, проворному, броскому на язык.

Старые быстро уходили. Одна старушка умерла прямо у входа, поскользнувшись и ударившись головой об лёд, который стаивал в тени двора только к середине мая. Колоть его было некому. Мужиков забрала война.

В 1979 году управлением культуры Псковского облисполкома творческое наследие Ю. П. Спегальского было взято под государственную охрану. За год до моего рождения, в 1982 году, решением исполкома городского Совета улица Михайловская в Пскове переименована в улицу Спегальского.

Но "дома новы, а предрассудки стары". Михайловская осталась верна себе. Здесь по-прежнему жили бесприютные демократические слои населения, кто не смог получить однокомнатной квартиры, устроить жизнь к лучшему.

Дом снесли, потому что его разобрали, вплоть до фундамента, на доски жители соседних деревянных домов, истопив ими свои убогие жилища (рядом находился так называемый "Дом инвалидов", потому что там действительно жили одни инвалиды.

Сейчас на этом месте поросший травой пустырь. Никому и в голову не придет, что когда-то здесь плакали, смеялись, любили, играли свадьбы, рождались и умирали люди. Нашей семье удалось "выбиться в люди", но осталась между нами выражение: "Мы с Михайловской". Это означает, что прорвёмся, не предадим, выкрутимся, не замёрзнем.

Псковичи Александр и Тамара Максимовы