Новая политическая реальность
Есть пара вещей, в которых все мы считаем себя экспертами. Конечно же, это футбол и политика. С футболом, прямо скажем, у нас «все сложно». Футболисты бегают медленно, тренеры – иностранные, как назло, еще и мяч круглый. Где уж при таких вводных добиться успеха. Другое дело в политике. Здесь, казалось бы, который уж год царит полная стабильность и уверенность в завтрашнем дне. Но лишь на первый взгляд.
«Пришли иные времена, взошли иные имена…»
То, что старые схемы свое отработали и наступает время новых технологических решений, было понятно накануне осенних выборов в Госдуму. О том, что кремлевская администрация должна перейти на новые рельсы, источники говорили еще летом, когда Антон Вайно сменил на месте руководителя администрации президента Сергея Иванова. Сомнений в этом не осталось, когда на место первого зама Вайно вместо избранного спикером Госдумы Вячеслава Володина был назначен Сергей Кириенко.
Вайно мало известен широкой публике. Зато Кириенко известен, пожалуй, даже слишком. Вряд ли стоит сейчас вспоминать дефолт 1998 года. Вину за него традиционно принято возлагать на правительство Кириенко, но вряд ли для этого имеются достаточные основания. Политическая чехарда и волюнтаристские экономические схемы ельцинской эпохи неизбежно привели бы к подобной истории.
С тех пор прошло немало лет. Кириенко не раз доказывал, что он является эффективным менеджером в самом хорошем смысле слова. Сначала – на посту полпреда президента в Приволжском федеральном округе – одного из самых сложных регионов с точки зрения социально-политической и межконфессиональной проблематики. Именно тогда в Поволжье был достигнут религиозный и политический консенсус. Затем было многолетнее руководство Росатомом. Пожалуй, это единственная государственная корпорация, к работе которой нет и не было серьезных вопросов. Как с точки зрения управления активами, так и с позиции достигнутых результатов. Для сравнения можно вспомнить пресловутый Роснано, чьи «достижения», вроде потерявшегося нанотанка, в основном служат материалом для анекдотов.
В общем, сомневаться в качестве нового куратора внутренней политики явно не приходится.
Кириенко всегда был убежденным сторонником умеренного либерализма и технократического метода управления. Очевидно, эти принципы и методы теперь придется осваивать всем участникам внутриполитической вертикали.
«Приносят неудобства и вызывают злобства…»
При общей условности любого прогноза все же есть основания предсказать некоторые изменения во внутренней политике. В последние годы в данном сегменте случилось повальное увлечение различными рейтингами. Увлечение, надо сказать, необоснованное и абсолютно бессмысленное. Вероятно, нет ничего более абстрактного и условного, чем тот или иной рейтинг. Систему рейтингов в итоге формировали 3-4 социологические структуры, приближенные к администрации президента. У каждой имеются свои критерии и методологии для определения успешности той или иной деятельности. А у некоторых, как, например, у РИА Рейтинг, и вовсе отсутствует постоянный набор критериев. В итоге вместо интуитивно понятной и все объясняющей картины мира, как правило, получалась полная неразбериха. Набившие оскомину «рейтинги губернаторов» – квинтэссенция этой чехарды. Согласно одному рейтингу губернатор может быть вполне успешным, в другом же оказывался в числе аутсайдеров. Один из рейтингов привлекательности регионов (да, тот самый, где Псков в «подвале» таблицы) несколько лет подряд возглавляет Чукотка и Ямало-Ненецкий АО – по-моему, прекрасный образец социологии по методу «пол-палец-потолок». В общем, запутались все и притом окончательно.
Зацикленность (до помешательства) на «методологиях мониторинга рейтингов», на «шкалах критериев», «механизмах контроля» и прочих «независимых и современных» способах оценки деятельности привела к быстрой деградации этой самой деятельности.
Как в больницах и школах, так и в администрациях регионов огромной армии специалистов приходилось тратить больше времени на отчетность, доклады, справки и столкновения с инспекциями, прокуратурами, ревизиями и проверками, чем на собственно работу. Соответственно, и само по себе управление внутриполитическими процессами в значительной степени свелось к тому же, к чему и работа чиновников и врачей с учителями, только с обратным знаком – потому что работа с формальным контролем, снятием показателей, составлением сводных таблиц и сопоставлением десяти «лицензированных» рейтингов не оставляет времени ни на что, кроме составления отчетности уже для своего начальства. Что касается действий по результатам сотен проверок и рейтингов – то эти действия априори утрачивают всякую осмысленность и объективность.
«И в этом – жизни волшебство: ничто в ней не уходит, а просто переходит…»
В конечном счете у кого-то лопнуло терпение и появилось желание понять, что происходит на самом деле. Очевидно, именно с этой целью на «внутреннюю политику» поставили убежденного технократа Кириенко. Все эти бесчисленные рейтинги для технократического склада ума являются пустым звуком. В качестве аргументов теперь должны использоваться интуитивно понятные и математически исчисляемые параметры.
Все гениальное, как известно, просто. Вместо совершенно неверифицируемых критериев, вроде «стабильности в элитах», гаданий по рейтингам и прочей социологической фуфлометрии, новый куратор внутренней политики определил три общих для всех критерия: экономическая эффективность (пропорционально экономическим возможностям региона), доверие населения (социология и результат на выборах) и отсутствие конкретных претензий со стороны правоохранительных органов.
Особенно важно отметить, что впервые зашла речь о том, что экономические возможности регионов различны. Сравнивать по общим параметрам Псков и Тюмень впредь не рекомендуется.
Возможно, не за горами теперь и давно назревший диалог о пересмотре межбюджетных отношений.
Что касается социологии, то это, несомненно, болезненный вопрос. В Псковской области, после закрытия Института регионального развития, серьезных социологических исследований не проводилось. Намеком на их возобновление стал переход экс-руководителя региональной внутренней политики Романа Романова на работу в ПсковГУ. По его собственным заявлениям, он в том числе будет заниматься Центром региональной политики, который существует при ПсковГУ. Центр, судя по отсутствию какой-либо информации о деятельности, ни жив ни мертв. Роману Романову предстоит превратить пока не существующую опцию в боевую единицу.
Сегодня никто не знает, к чему приведет новая внутренняя политика С. Кириенко, как в масштабе страны, так и на местах. Поживем – увидим. Впрочем, наличие «общего знаменателя» и адекватных и понятных критериев деятельности обнадеживает. Все остальное – в руках исполнителей.
