Как мы устроили прайд пенсионеров

(Впервые опубликовано в социальной рубрике сайта Varlamov.ru)

Хочу рассказать одну историю. В её концовке случится важная мораль, хотя в начале ничто не предвещало глубоких выводов. Дело было так: я шел слегка подвыпимши из городской бани и увидел в сквере у памятника синхронно двигающихся пенсионеров. Подойдя ближе, я услышал негромкий ритм из старенького магнитофона. Сомнений не осталось: бабулечки танцевали...

Картина произвела на меня впечатление. Все ж не каждый день такое увидишь. Ещё я обратил внимание, что бабушки и дедушки нарядно одеты: это давало понять, что к танцам они готовились заранее. Я решил выяснить, что происходит.

Оказалось, это старая традиция города Пскова: пожилые люди собираются по воскресеньям на площади возле памятника Пушкину и танцуют. Это полностью гражданская несанкционированная акция, никакие партии, комитеты и администрации к данному мероприятию отношения не имеют.

Проводила культмассовое мероприятие элегантная пожилая пара, очень похожая на хиппарей. Они приносили магнитофон, собирали желающих и ставили песни.

В процессе знакомства словоохотливые танцоры поделились проблемой. Оказалось, Женя – тот самый массовик-затейник – скоро ложится на операцию? и дальнейшая судьба летних танцевальных вечеров под вопросом.

– Кто же будет его заменять? – спросил я у бабулечки.
– Да вот хоть вы, например, – ответила она.

Так у меня появились планы на следующее воскресенье.

Осознав всю возложенную на меня ответственность, я решил подойти к делу серьезно.

Во-первых, я получил у Жени плейлист и скачал все песни на компьютер.

Во-вторых, договорился с ближайшим рестораном на допуск к розетке и раздобыл 100-метровый удлинитель.

В-третьих, подключил молодежь из спортивного клуба для организации вечера. Им полагалось допереть до площади мой бумбокс и внимательно следить за тем, чтобы его не уволокли цыгане.

К следующим выходным я был полностью готов закатить бабулечкам оупен-эйр на качественно новом уровне.

Когда попадаешь в сложившийся детский коллектив (например, в группу детдома или школьный класс), первое, что необходимо сделать – это установить свой авторитет. С бабулечками дело обстояло похоже. Не все восприняли смену диджея, и в рядах танцующих начали гулять оппозиционные настроения. Пришлось провести беседу и объяснить – либо так, либо никак. Впрочем, когда Женя официально объявил меня своим преемником, бабулечки перестали раскачивать лодку и сосредоточились на танцах.

Впоследствии я вывел следующий принцип: инструкции следует отдавать обезличенно в коллектив, претензии выслушивать персонально. Ни в коем случае не позволять бабулечкам объединяться на теме жалоб – сразу же начинается революция.

Бабулечки оказались весьма привередливые. Для одних музыка была слишком тихой, хотя мой бумбокс мощнее старого магнитофона раз в десять. Для других музыка была слишком громкой («Впрочем, юноша, сейчас везде всё орет – и в театре, и в филармонии», – поделилась со мной мнением бабуля-одуванчик в голубой шляпе). Третьи выясняли, на кого я работаю и какая моя выгода. Четвертые пускали слухи, что я фотографирую в интернет и для Обамы.

Женя неспроста оставил плейлист и донес до меня важность подобранных композиций. Танцевать подо что-либо другое бабулечки отказывались. Стоило лишь зазвучать первым аккордам моей «отсебятины», как танцоры моментально разбегались по лавкам. Хотя, как мне казалось, я просчитал средний возраст и загуглил все хиты того времени.

Один раз вообще ко мне подошла женщина и снисходительно так улыбнулась: «Молодой человек, а где вы это старье нашли? Мы уснем сейчас». Так стыдно мне не было со времен детского садика, когда я однажды описался на тихом часе.

Зато второй танцевальный вечер (спустя неделю) прошел превосходно. Кроме благодарностей, бабулечки понесли мне деньги. Я поначалу отказывался, а потом решил собрать вознаграждение для юных спортсменов, которые скучали у распределительного щитка и дулись в карты. За раз мы собрали около 500 рублей, парни были в восторге.

На третий вечер мы заняли половину площади. Прохожие с удивлением останавливались, улыбались и присоединялись к нашему веселью.

Что особенно приятно, у нас начала появляться молодежь. Старые песни про кадриль и Казанову приобрели новое хипстерское звучание.

Запомнились ребята в шортах и кепках. В обычной жизни такие ребята, как они, приходят на дискотеку, чтобы дать [люлей] таким ребятам, как я. Но только не здесь.

Бабулечки, конечно, стеснялись. Хочется сказать «ломались», но вряд ли это слово применимо по отношению к дамам почтенного возраста. Но было видно невооруженным взглядом, что им приятно такое внимание.

Вообще, это уже начало напоминать несанкционированный митинг, и я даже начал переживать, как бы нас не погнали. Но всё, вроде, обошлось.

Стоит заметить, выйдя на новый уровень, мы получили и новые проблемы. Одна из самых острых – городские сумасшедшие, которые начали стягиваться на звук.

Например, вот этот товарищ. Вне зависимости от музыки и ритма он колбасился как в последний раз. Я его прозвал «Шустрым» или «Круглым» по аналогии с вещами, которые не стоит упоминать в столь уважаемом блоге. К счастью, с ним удалось договориться и попросить занять отдаленное место на танцполе, чтобы не смущать бабулечек.

А вот его напарник. Позывной – «Ополченец». С ним постоянно проблемы, один раз едва не дошло до мордобоя. Он начинает приставать к бабулечкам, теснить их от музыки и – простите за подробность – изображать акт мастурбации на примере своей трости. Увы, поделать с ним ничего нельзя: пусть даже наглухо [долбанутый], но дееспособный гражданин может находиться в общественном месте.

Тем не менее, наши танцы разрастались и привлекали все новых и новых новых людей.

Собственно, здесь я хотел бы перейти к важному наблюдению, ради которого и начал рассказывать эту историю.

Несмотря на всё веселье, в головах наших пенсионеров практически вшита установка, что их время прошло, и они как бы горожане во вторую очередь. Каждый раз, когда я пытался сфотографировать танцы, я слышал только одно: «Мы старые, некрасивые, все будут над нами смеяться». Бабулечки боятся осуждения, а некоторые вообще испытывают едва ли не чувство вины за свое желание провести весело время. Я не драматизирую: не прошло ни одной вечеринки, чтобы не пришлось отходить с кем-то в сторону и обсуждать эту проблему.

Каждой бабушке приходилось объяснять, что выглядят они прекрасно. Что вовлекают других, еще более робких пенсионеров, и подают пример, как можно жить полной жизнью, красиво одеваться, знакомиться. Многим приходилось объяснять, что важно делать это не где-то на отшибе, подальше от посторонних глаз, а в самом центре города. Они могут собираться и делать все что угодно. Это их город, их пространство и их полное право.

Я хочу сказать, что нам всячески необходимо поощрять любые попытки бабулечек выйти за пределы дворовой лавки или повязать на голову что-то кроме платка. В обществе, где всё рассчитано на здорового молодого работоспособного человека (а у нас, увы, именно такое), наше внимание и поддержка очень важны.

Уверен, мои прогрессивные бабулечки со смартфонами рано или поздно найдут репост этой записи в «Одноклассниках», поэтому, пользуясь случаем, передаю привет и напоминаю: ждем всех в следующее воскресенье в семь вечера!