Во имя Розы и Леона

"Если, двигаясь на север по Якова Свердлова, повернуть на Юрия Спегальского и, уткнувшись в Николая Некрасова, поехать направо – к Вацлава Воровского, то дальше по этой улице на запад, можно попасть на площадь Владимира Ленина".

Звучит непривычно, не правда ли? Конечно, таким образом объездной путь улицы Карла Маркса никто описывать не будет – мы привыкли упоминать названия этих улиц без имен тех людей, в честь которых они были названы. И наоборот. Вот, кстати, почему не просто "Маркса", а Карла Маркса? Почему гражданка Люксембург, а также Поземский, Фабрициус и Райнис удостоились чести быть увековеченными полностью, а Пушкин и Гоголь – нет?

Проведите тест – поинтересуйтесь у своего ближайшего окружения, как звали по имени человека, чья фамилия многократно размножена на табличках домов на улице Некрасова. Многие ли вспомнят это имя сходу? А ведь хотя бы один стих этого великого русского поэта каждый из нас учил наизусть в школе. "Однажды, в студеную зимнюю пору…" – это же хрестоматия!

А вот о Леоне Поземском мы знаем гораздо меньше. Вроде бы один из первых комсомольцев, даже лидер псковского ВЛКСМ. На сайте областного архивного управления есть справка горкома о трагической гибели 23-летнего большевика: "весь отряд Поземского, обстреливаемый артиллерией белоэстонцев, погиб в неравной схватке, а сам он, раненный в ноги, потерял сознание. Его приволокли в штаб белых… пытали (прокалывали раскаленным железным прутом щеки, рвали ногти), желая узнать фамилии комсомольцев, оставленных в Пскове на подпольной работе… Весь день его терзали, а вечером, истерзанного, оттащили к реке Кебь и расстреляли".

Про Яна Фабрициуса известно куда больше – один из латышских стрелков, воевал, как и Поземский, против Булак-Балаховича, председатель ВРК Псковского уезда. Историки разных эпох полярно отзываются об этой личности. Советская пропаганда, понятно, трубит об отваге и мужестве красного комиссара, а современные источники рисуют Фабрициуса, как кровожадного злодея, устровшего резню в Гдове и Луге, грабившего мирных жителей и расстреливавшего отступающих красноармейцев в составе своего заградотряда. Погиб этот смешной усач в 1929 году на пляже в Сочи при загадочном падении самолета в воду – говорят, приказал летчику снизить высоту ниже допустимой, чтобы покрасоваться перед дамой.

А другой Ян, и тоже латыш – Райнис – вовсе даже никакой и не революционер, а обыкновенный поэт и драматург. Ну, как обыкновенный – один из авторов латвийской Конституции, в 1920-х был директором Национального театра Латвии, министром образования, даже баллотировался на пост президента. Много писал о пролетариате, потому и увековечен.

Олег Кошевой – участник антифашистского подполья "Молодая гвардия", действовавшего на Украине. В январе 1943 года 16-летнего комсомольца раскрыла немецкая служба безопасности. Мальчишку пытали, да так, что волосы на голове поседели: выкололи левый глаз, избивали цепями и обрывками пулеметных лент, пока кожа не превратилась в кровавое месиво. За неделю до освобождения красными города Ровеньки, где происходили все эти зверства, Олега и четверых его ровесников расстреляли в лесу.

Можно много рассказывать про каждого из тех, чьи имена мы отчего-то так часто называем полностью, только какой толк? Все равно в сознании псковичей это уже не люди и не исторические личности, а так – топонимы. В местный сленг навсегда впечатались "Янушка", "Карлуха" и даже "Львуха", наряду с "Ямой" и "Болотом".

А если идти до конца и приводить названия улиц к единообразию, упорно вводя в оборот адреса: Михаила Калинина, Константина Рокоссовского, Семена Байкова, Ивана Киселева, Виктора Малясова, Константина Шестака? Тоже не вариант - переучивать псковичей уже поздно, и все эти достойные и не очень люди навсегда останутся лишь табличками с фамилиями.

Есть и совсем радикальный выход: раз революционеры и красноармейцы увековечиваются лишь на языке, но никак не в памяти псковичей, можно попробовать начать все сначала. И переименовать бессмысленные улицы во что-нибудь более близкое и понятное населению  – Ленточная, Тележечная, Рыночная, Телецентровская, Гаишная, Собесовская, Почтовая, Поликлиничная – в соответствии с образом действий и жизненными циклами большинства народных масс. Особенно будут рады жители псковских отшибов, которые и сами, небось, путаются во всех этих расположенных рядом пролетарских адресах: "перекресток Инженерной и Индустриальной; на Труда между Текстильной и Энтузиастов" – это же просто ассоциативный разрыв мозга.

Можно покопаться и в недавней истории: вон, у нас даже улицы Ельцина до сих пор нет. Не говоря уж об улице Гердта. Да и всяких креативных названий можно напридумывать немало: Тещин тупик, Шиномонтажный переулок, Барахольный проезд, мост имени Набережной, Свадебный проспект. Кстати, говорят, где-то уже регистрируют улицу Творческая и аллею Многодетных.

Ревнители бюджетных финансов возразят: это ж сколько денег придется потратить! Но и тут есть решения, как сэкономить, не отменив салют летом. Можно ведь не разрушать все до основания, а лишь немного подкорректировать – удалить лишнее. Так может появиться и улица Роз, и улица Льва, и даже – давно пора – проспект Леона. Красиво ведь? То-то и оно.

Даниил НОВИКОВ