Больной вопрос
Время от времени в советской прессе появлялись публикации собственных корреспондентов за рубежом, в которых живописались мерзости западной медицины. Писали, надо сказать, по шаблону: бездушные врачи в очередной раз отказали инвалиду (матери-одиночке, престарелому и т.д.) в срочной медицинской помощи, и несчастный умер (ла) прямо в приемном покое. Из контекста репортажа вытекало, что в стране Советов такого быть не может никогда, потому что наш врач, принявший клятву Гиппократа, воспитан иначе.
Прошло время, и оказалось, что российские доктора ничуть не хуже западных кровососов. Несть числа жалобам пациентов на черствость, бездушие, нежелание просто и достойно выполнять свою работу. Являются ли эти пороки следствием модернизации нынешней системы здравоохранения или российское хамство у нас в крови?
Судя по тому, что сейчас происходит в этой сфере, главной задачей модернизации была необходимость подтянуть материальную базу отрасли до более-менее приемлемого уровня. Резон в этом, несомненно, был. Достаточно было зайти в любую районную больницу, где кроме стетоскопа и прибора для измерения артериального давления ничего не было, а о современных методах диагностики (МРТ, аппараты УЗИ и прочие навороченные компьютерные комплексы) там и вовсе не слыхивали. Не говоря про то, что сами больницы или поликлиники представляли зрелище весьма жалкое.
Сейчас модернизация идет полным ходом. В помещениях и офисах наводят евро-уют, закупается сверхдорогое и сверхточное медицинское оборудование, а обыватель все равно недоволен. К специалисту не пробиться (аппарат не лечит – лечит врач), в больницах как было средневековое хамство, так и осталось. Как говорил в свое время Камю, пристрастие к тонкому белью еще не выказывает привычки мыть ноги. Оказывается можно и в инкрустированных изумрудом стенах приемного покоя оставить без помощи человека. Чего говорить о жителях отдаленных деревень, куда порой даже на телеге не доехать.
Своеобразным показателем системы можно считать практически повальное желание молодых женщин ехать рожать в сопредельную Эстонию, где чисто, уютно, вежливо – только плати. Можно их, конечно, ругать за отсутствие патриотизма, но "баба – она всегда сердцем чует". Чует она и то, что у нас, бывает, хоть и заплатишь, а все равно кукиш выходит.
И все это происходит (повторюсь) на фоне величественных успехов и немыслимых сумм, которые отпускаются на закупку инвентаря. Казалось бы, мы должны купаться в счастье, но если вдруг заболел зуб, то все равно ты должен (уже в рамках все той же блестящей реформы) встать в пять утра, чтобы пойти в регистратуру, занять очередь и добыть заветный номерок к зубному врачу.
Не лучше ситуация и в детских поликлиниках. Однажды знакомая мамаша отправилась туда, чтобы записаться к профильному специалисту. Понятно, что очередь, что запись (тоже!) с ночи, что выдается всего шесть номерков на день, потому что доктор на весь микрорайон один. Что делать? В регистратуре говорят: если у вас есть знакомые врачи, то можете к ним напроситься. Так и сделали. Специалист посоветовал пройти дополнительное обследование, порекомендовал УЗИ, выписал направление. С этой бумажкой дама потом пришла в поликлинику, где эта же (!) тетка в регистратуре на голубом глазу дала от ворот поворот: это направление не годится, вам нужно еще и у нашего специалиста побывать.
Плюнули молодые родители, и пошли на обследование к другому знакомому доктору. Естественно, не бесплатно.
Полагаю, что подобных житейских историй у каждой матери, пенсионера – любого другого рядового жителя Пскова или области – наберется на целую жалобную книгу. Из чего следует довольно банальный вывод: тонны закупленной медицинской аппаратуры не имеют прямого отношения к нормальному проявлению человеческого сострадания. Значит, не туда движется реформа? Значит, ее придумывали не "люди в белых халатах", а сторонние экономисты, перед которыми стояла математическая, но не гуманитарная задача: освоить столько-то миллионов рублей. Так и поступили, не учли, правда, самое главное: чтобы к пациентам относились по-человечески, а не так, как относятся к среднестатистической единице, время дожития которой должно укладываться в прокрустово ложе министерских графиков.
Можно ли исправить ситуацию, чтобы на первое место все-таки вылезало не холодное, тупое железо, а человек, ради которого все это делается? Полагаю, что ответ на этот вопрос будет утвердительный, если поставить результат работы врача (заработную плату, например) в прямую зависимость от самочувствия пациента. Как это было, например, в древнем Китае, где придворный лекарь купался в роскоши до тех пор, пока император был здоров. Как только он заболевал, то врач, чтобы вернуть прежний образ жизни, должен был костьми лечь, лишь бы вылечить венценосного пациента. Бывало и голову рубили, но зато – спорить никто не будет – доктор был предельно внимателен к каждому чиху своего пациента. Это один способ – восточный.
Есть и другой по-советски простой: каждый пациент после ухода из поликлиники или больницы оставляет (в обязательном порядке!) свой отклик в книге жалоб и предложений. Если критическая масса негативных отзывов зашкаливает, то ФОМС просто режет заработную плату персоналу. Что может быть проще? Если мерилом всего у нас стал не человек, а рубль, тогда и наказывать нужно рублем. Есть еще один способ – так сказать, экзистенциальный. Эпиграфом к нему вполне может подойти строчка из раннего БГ: "Давайте все, друзья, умрем, к чему нам жизни трепыханье…". Кто-то скажет не гуманно, но зато эффективно: не будет никого в поликлинике – некого будет и "по матушке" посылать.
Не исключено, что есть другие методы поднять отечественное здравоохранение на недосягаемую высоту, но то, что пора менять приоритеты – это очевидно. Трудно обнаружить прямую зависимость между душевным и физическим комфортом человека, который попал в больницу, и количеством аппаратов УЗИ в пересчете на душу населения.
Николай МЕДВЕДЕВ
