Чёртова кукла, гламурная сука

Вот все у нас поносят телевидение: дескать, и несвободное оно, и тупое, для быдла, и продажное, херачит заказухи с биоматерями, и вообще замшелое, не в тренде, навсегда отстало от интернета. Трудно спорить с очевидным: телевизионный приёмник нынче - не единственное "окно в мир".

Однако и списывать "зомбивизор" в утиль я бы не спешил. Телевидение по-прежнему мощнейший рупор пропаганды, и львиная доля сетевого контента — это как раз продукт, произведённый телеканалами. Ну, а реальную аудиторию "Первого канала" в зрительский час-пик сравнивать с интернетом просто смешно.

Да, в погоне за рейтингом телевидение часто крутит шоу "тупой и ещё тупее", но если вдруг представить на месте условного Петросяна, допустим, фильм Алексея Германа, то потенциальный культуртрегерский эффект телесигнала будет поистине гипнотическим, силу его влияния на умы просто невозможно подсчитать.

К сожалению, и это объективно: подобные просветительские акции возможны лишь в режиме единовременных и точечных ударов по массовому сознанию, как своего рода дырки откровений в сыре развлечений, всё-таки "Первый" под руководством Константина Эрнста — это не канал "Культура", который никак не зависит от рекламодателя. И тем не менее, в последние годы "Первый" неоднократно удивлял зрителей нетривиальным телевизионным репертуаром, достаточно припомнить проекты "Закрытый показ" и "Гордон Кихот", ток-шоу "На ночь глядя" и "Познер", сериалы "Школа" и "После школы".

Степень "революционности" современных телепередач, их влияния на умонастроения, опять же, не сравнима с эпохой горбачёвской Перестройки, когда после премьеры экранизации "Собачьего сердца" Михаила Булгакова на ЦТ можно было с полной уверенностью утверждать, нисколько не гиперболизируя, что все мы проснулись в немного другой стране.

Нынче, когда выбор телеканалов исчисляется десятками, кумулятивный эффект отдельно взятой телепередачи, конечно, скромней, и всё равно его не стоит недооценивать. Вот только один пример. С месяц назад на канале "Культура" вышла в эфир мемориальная телепередача о жизни и творчестве детского писателя Юрия Коваля.

Передача, разумеется, не сделала сенсации. Прошла в эфире, и прошла. Но что произошло на следующий день? Правильно. Я отправился в книжный магазин — за книжкой Коваля. Более того, в магазине я встретил своего знакомого, который, как оказалось, тоже пришёл в поисках Коваля. Слегка удивившись, я поинтересовался у продавца, и выяснилось, что мы за Ковалем далеко не первые.

Теперь вообразите, как подскочили продажи книжек Коваля по всей стране. Вот вам и телеканал "Культура" с его 2-3% телезрителей. А что было бы, если бы ту же телепередачу показали по "Первому" да в прайм-тайм?

Поэтому, не ошибусь, если заявлю, что спрос на Льва Толстого сейчас существенно вырос, и народ сметает с прилавков роман "Анна Каренина".

А всё почему? Да потому только, что на неделе "Первый канал" поразил зрителей невероятной по нынешним временам просветительской акцией (подсуропив её аккурат к Международному женскому дню) и показал населению откровенно артхаусный фильм Сергея Соловьёва "Анна Каренина", творение новаторское, неоднозначное и провокационное, словом, в лучших традициях "кино не для всех".

На "Первом" "Каренина" Соловьёва подавалась как телесериал, хотя ясно, что никакой это не телесериал, а полноценный художественный кинофильм, три года назад с треском провалившийся в прокате и вот теперь, в марте 2013-го, наконец-то нашедший своего зрителя. Пусть и не на большом экране, зато в прайм-тайм.

Главная неожиданность фильма — в необычной трактовке центрального образа, то есть собственно Анны в исполнении Татьяны Друбич, великосветской и праздной дамы, превращённой режиссёром в своего рода фронтвумен грядущей эмансипации женщин.
Мы привыкли сочувствовать Анне, считать её страдалицей, несчастной  жертвой светских условностей, тогда как Сергей Соловьёв вывернул зрителю самые неприглядные стороны её натуры, показав Анну какой-то чёртовой куклой, подсевшей на морфий, вздорной и истеричной бабёнкой, из-за эгоизма которой страдают двое вполне достойных мужчин — обманутый муж Каренин и любовник Вронский.

Не забудем ещё и о сыне Серёже, ребенке, которого обезумевшая от животной страсти мама бросила ради телесных утех.

В фильме тема телесности подчёркнута двумя символическими эпизодами: сценой раздевания за ширмой, когда мы, быть может, впервые в мировом кинематографе, имеем возможность лицезреть голые сиськи Анны Карениной, а второй эпатирующий  эпизод — голый зад Вронского, маячащий перед ошеломлённым зрителем на протяжении почти минуты в сцене, которую можно обозначить просто: "После оргазма".
Вронский закуривает сигару, поворачивается своим мокрым от пота лицом, затем зритель видит благодарную физиономию Анны, тут-то зритель и понимает, что вот он - момент истины. Вообразить здесь бурную постельную сцену в стиле "Дас ист фантастиш" проще, чем вспомнить про смешные уши Каренина, внушавшие Анне ненависть и презрение.  

Поражает, как это руководство "Первого канала" решилось продемонстрировать "Анну Каренину" Сергея Соловьева без работы цензурных ножниц, да ещё в самый прайм-тайм, когда дети могут оказаться у телевизора?

Позиция художника ясна, сомневаться не приходится: вот ради этого грубого и потного постельного естества, ради полученного оргазма, мужественных ягодиц актёра Ярослава Бойко и сигары, символизирующей известно что, Анна Каренина-Друбич и пустилась во все тяжкие, наплевала на мнение светского общества, кинула пожилого мужа и малолетнего сына, испортила жизнь Вронскому, которого, по большому счету, и жальче более всех в этом пошлом адюльтере, поскольку он любит по-настоящему, тогда как чета Карениных мается от сексуальной дисгармонии.

В классическом фильме Александра Зархи 1967-го года, как мы помним, никакого секса нет, есть только некие целомудренные намёки. У Вронского-Ланового с Анной-Самойловой всё в высшей степени благородно, и только сенатор Каренин в исполнении Николая Гриценко — "бездушная машина", надменный робот, коего и бросить не грех.

В артхаусе Соловьёва, показанном на "Первом", напротив, уже сама Анна напоминает фарфоровую марионетку на шарнирах, внутри которой пылает адский огонь неутолённых желаний. Анна — гламурная сука, несмотря на светское воспитание, она абсолютно не намерена скрывать от окружающих её мужчин всю свою неприятную женскую сущность. - Сущность самки животного из отряда "приматы", вид "Homo sapiens".

В нескольких сценах Соловьев с наслаждением демонстрирует нам аффекты женской истероидности. Выясняя отношения со своими мужчинами, Анна то и дело переходит на визг, а в одном эпизоде не только визжит, но и встает на карачки. А это зрелище не для слабонервных. И Каренин в исполнении блистательного Олега Янковского хватается за голову, взывает к Богу и убегает прочь от раскорячившейся в похотливом приступе особи. Перед зовом "вагины дентаты" любой мужчина бессилен и слаб.

В трактовке художника 21-го века "Анна Каренина" — это текст об эмансипации женщины, но ещё и о неизбежных границах этой эмансипации. Фильм Соловьёва - яркий и убедительный антифеминистский манифест, предупреждение всем, кто кичится якобы продвинутыми эмансипированными взглядами и верит в так называемую феминизацию общества. Женскую сущность победить нельзя.

На первый, поверхностный взгляд гибель Анны - в её дурном характере и злоупотреблении морфием, который она глушит стаканами, однако истинная причина драмы - в торжестве тёмных инстинктов, не исправимых никакой цивилизацией, в бешенстве матки.

Не исключено, что подобная трактовка женщины пока близка единицам, а у большинства женщин вызвала резкое неприятие и протест, но трактовка эта уже вошла в актуальный культурологический контекст, и ещё наверняка заявит о себе.

Своей "Анной Карениной" Сергей Соловьёв актуализировал "женский вопрос" и как бы подвёл черту под попытками феминизации России. Феминизм в России не прошёл, не состоялся, феминизм - не для нас. Визжащая истероидная самка Анна Каренина, отринувшая благополучие и здравый смысл ради животного оргазма, - это ли не есть Россия?

Страна, способная в один миг смыть с себя патину внешних приличий и отдаться разрушительной страсти, сколь бессмысленной, столь и беспощадной.

Саша ДОНЕЦКИЙ